Последняя надежда: чудеса накануне Крещения. Ипполит (халин) Курский старец ипполит

От захода солнца начинается отсчет времени на Афоне. А в те часы, когда земля погружается в глубокий сон, на Святой Горе - лишь монахи возносят молитвы к Богу за весь мир. Никто не спит в эти ночи духовного подвига. И Богородица благословляет Свой зем­ной удел — узкой полоской суши соединенный с древней Македонией, с землей Эллады горный полуостров в Эгейском море, Агион Орос, Святой Афон... Всякий раз — по византий­ским, «по самым правильным на всей земле часам»...

Новый день наступает после заката солнца за горизонт...

Огненный шар погружается в море...

Вот сгущается многолетняя тьма Хрущевских пятидесятых - шестидесятых годов. Держатся лишь Троице - Сергиева лавра, Псково - Печерский монастырь и несколько обителей. Даже когда «девятый вал» гонений пройдет, едва ли многое переменится к лучшему в семидесятые или восьмидесятые. Незакрытые обители пытаются превратить в «культурно-исторические заповедники», из них всевозмож­ными (и порой весьма изощренными) способами «выдавлива­ют» монахов. Перед отцом Ипполитом и несколькими его собратьями встает выбор: быть, очень вероятно, изгнанными из своих обителей в мир или...
Именно в это время знаменитый церковно-общественный деятель (личность, безусловно, историческая), добившийся, в конце концов, вопреки всему улучшения положения Церкви, влиятельный не только в СССР, но и в определенных междуна­родных кругах, Ленинград­ский митрополит Никодим (Ротов) сумел получить от светских властей почти сверхъестественное «добро» двух далеко не дружествен­ных в то время между собой государств. Ему разрешили пополнить новыми насель­никами из Советской Рос­сии вымиравший Русски Свято-Пантелеимоновский монастырь на Святой Горе, в далекой Греции.

Известия оттуда не поступали десятилетиями, с самой рево­люции семнадцатого года до конца Великой Отечественной войны вообще не было ни единой весточки. Да и потом почти ничего. Никто точно не знал, что там происходит. Побывав на Святой Горе, Владыка Никодим воочию убедился, насколь­ко своевременно пытаться сохранить православное русское присутствие на Афоне. Выбор в России пал на нескольких крепких телом (трудить­ся им предстояло и день и ночь) черноризцев из «простых», не способных, с точки зрения государственной власти, на «политические провокации».

В первой же «четверке» избранных и оказался, по послушанию священноначалию, иеромонах Ипполит.

Желал ли он и сам, возможно, на всю жизнь, навсегда отправиться на Афон?

Конечно, послушный Господу монах желал исполнить волю Божью о себе, которую усмотрел в сложившихся обстоятельствах. Сам батюшка отве­тил однажды на этот вопрос с великим смирением и просто­той: «Ну а куда было деваться, идти в мир?..»

Еще в те далекие годы для многих стала очевидной его полная покорность Про­мыслу, независимо от хода и деталей ускользающего времени. В конце 1960-х годов, когда возникла угроза полного исчезновения русского монашества на Афоне, о. Ипполит вместе с другими ныне известными в России старцами — Илием (Ноздриным), Авелем (Македоновым) — поехал на Святую Гору.

Там он в течение 17 лет подвизался в Русском Свято-Пантелеимоновом монастыре, в том числе 4 года представлял русское монашество в Священном Киноте, который управляет Святой Горой.

В 1991 году он вернулся в Россию и принял в управление Рыльский Свято-Николаевский монастырь Курской епархии, возрождению которого из руин посвятил последние 11 лет своей жизни.

17 июня 1991 года монастырь был передан Русской Православной Церкви, и по благословению Иувеналия (Тарасова), архиепископа Курского и Белгородского в разрушенную обитель приехали первые насельники. Игумен Иоасаф (Шибаев) и два монаха поселились в одной из полуразрушенных келий. В октябре в Рыльский монастырь был назначен наместником архимандрит Ипполит (Халин). 16 октября 1991 года на первом этаже Николаевского храма, в Георгиевской церкви, начались богослужения. Впоследствии этот храм освятили в честь иконы Божией Матери «Знамение» Курской Коренной.

Опытный духовник, немало лет прослуживший на Святой горе Афон, отец Ипполит начал восстановление храмов и возрождение духовной жизни обители. У доброго старца появились помощники, которые приняли постриг и образовали монашескую общину. В монастырь, едва затеплившийся молитвой, потянулись паломники со всей России и Ближнего Зарубежья. У заботливого пастыря для всех находилось время на духовное утешение и милосердие. Во время богослужений стены обустроенного и украшенного за короткое время Знаменского храма не вмещали всех молящихся.

В 1998 году началось восстановление Николаевского храма, большую помощь в котором оказали работники Курской АЭС. На второй этаж поднялась лестница, новую крышу и купола покрыли медью. Помещение было оштукатурено внутри, а 12 ноября 1998 года на куполе был установлен новый крест. С декабря 1999 года здесь стали совершать богослужения.
Настоятель Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря архимандрит Ипполит (Халин) родился в Святую неделю Пасхи, в Светлую Среду 18 апреля 1928 года в селе Субботино Курской области в семье простых крестьян – Ивана Константиновича и Евдокии Николаевны Халиных. У них было 8 детей: 4 мальчика и 4 девочки. Сергей, так звали о. Ипполита в миру, был самым младшим. Все его братья погибли на фронте, и на него, еще отрока, легла нелегкая ноша тяжелой деревенской работы.
С детства Сергей был верующим, тем более что в роду Халиных были и священники, и монахи, а его родной дядя священник Михаил служил в церкви соседнего села. Родственники вспоминают, что когда Сергей был еще юным, у него под кроватью лежал чемодан с книгами духовного содержания, и он постоянно их перечитывал, особенно Библию, хотя, видимо, внешне ничем не выдавал своей веры в Бога. Отец Ипполит позже вспоминал: «Бывало, еще в армии, когда все лягут спать, укроешься одеялом и читаешь «Отче наш»… А вообще я любил наблюдать за священниками несмотря на то, что все вокруг подсмеивались над ними, а молодые ребята пели частушки про попов. Я же внутренне хотел стать священником». Несмотря на трудное время Сергей сумел закончить 10 классов средней школы, поучиться в ФЗО на литейщика, а после закончил педучилище. Отслужив три года в армии, он еще какое-то время работал в миру и в 1957 году в возрасте 29 лет ушел послушником в Глинскую пустынь. Родители его не были против, они фактически благословили его, сказав: «Сынок, мы уже прожили жизнь, а ты выбирай свой путь, как тебе нравится». Братья отца Ипполита погибли на фронте, будучи неженатыми, но благочестивые родители не стали настаивать, чтобы их младший сын создал семью и тем самым продолжил род. Отец Ипполит потом шутил: «Никто замуж за меня не пошел, и пришлось идти в монастырь». В Глинской пустыни Сергий становится духовным чадом знаменитого старца схиархимандрита Андроника (Лукаша), на которого, как говорят, батюшка был похож характером. Старца Андроника называли «печальником душ человеческих». Про него писали, что смирение и кротость безраздельно царили у него в душе, что был он послушлив и любвеобилен. Эти-то качества своего старца, видимо, и взял в пример к подражанию послушник Сергий, они-то потом и проявились особо в период общественного служения старца Ипполита. В книге «Глинская пустынь и ее старцы» есть небольшой рассказ о том, как отец Андроник своей молитвой исцелил от крупозного воспаления легких послушника Сергия Халина.

В этой обители Сергий жил в одной келье с молодым послушником Иваном Масловым, который впоследствии стал известным старцем и богословом схиархимандритом Иоанном. Очень больным и слабым был Ваня Маслов, и его друг Сергий Халин ухаживал за ним, как медбрат, делал ему примочки, ставил компрессы.

Неполный год пробыл послушник Сергий в Глинской пустыни. В ноябре 1957 год он поступает в Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, где митрополит Псковский Иоанн (Разумов) постригает его сначала в монахи, а затем рукополагает в иеродиаконы, а в 1960 году – в иеромонахи. И там Господь не оставил батюшку без благодатного окормления. В Печорах у него началось тесное духовное общение с тремя великими старцами. Это иеросхимонах Симеон (Желнин), причисленный в 2003 году к лику святых, и последние валаамские старцы, жившие в то время в Печорах: иеросхимонах Михаил (Питкевич) и схимонах Николай (Монахов). С любовью и большой благодарностью вспоминал потом батюшка об этих старцах. Особенно об отце Михаиле, у которого он какое-то время был келейником. «Смотри, Сережа, не будь петушком, а будь курочкой», – учил смирению старец своего келейника. По словам отца Ипполита, со старцем Михаилом они были духовно очень близки и друг у друга исповедовались. И, видимо, многому научился будущий старец Ипполит у Печерских подвижников. «Я на всю жизнь запомнил этого скромного, тихого, смиренного монаха», – вспоминал об отце Ипполите недавно почивший московский батюшка, настоятель храма свт. Николая в Кленниках протоиерей Александр Куликов. Отец Александр, будучи совсем еще молодым священником, приезжал в Печоры и останавливался в келье иеромонаха Ипполита.

Тяжелые молитвенные труды и заботы о восстановлении Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря подорвали здоровье отца Ипполита.
В последние годы своей жизни он тяжело болел, 17 декабря 2002 года Господь призвал к Себе Своего верного воина и труженика на ниве духовной. Похороны состоялись в день памяти святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, к которому сам отец Ипполит постоянно обращался в молитвах и своих чад благословлял молиться во всех нуждах, скорбях и печалях. Множество народа провожало батюшку в последний земной путь. Его похоронили возле алтаря им восстановленного Николаевского храма - главного собора обители. На могиле отца Ипполита, где установлен бронзовый крест на гранитном постаменте, горит неугасимая лампада, всегда лежат свежие цветы.

Скоро в Марьино откроют памятник архимандриту Ипполиту, бывшему настоятелю Свято-Никольского монастыря, в народе прослывшему чудотворцем. Умер отец Ипполит 17 декабря 2002 года. Но память о нем жива. На могилу к старцу паломники собираются со всех уголков России . В день к монастырю подъезжают по пять-шесть автобусов с верующими, не считая тех, кто добирается своим ходом. Некоторые идут к батюшке Ипполиту по полгода, ночуя под открытым небом.

В Рыльском монастыре отец Ипполит прослужил 11 лет. До этого нес послушание в Псковско-Печерском монастыре. Не один десяток лет батюшка Ипполит служил и молился в Греции на легендарной святой горе Афон . Говорят, на монахов, которые многие годы проводят там, снисходит Божий дар - исцелять людей.

Батюшка, безусловно, обладал даром прозорливости, пророчества, исцеления и утешения, - рассказывает ученик отца Ипполита, инок Григорий.

Анна Ивановна Савельева - руководитель паломнических групп из Москвы в Рыльск - рассказывает:

Однажды я привезла в Рыльск большую группу паломников. В автобусе ехала женщина с сыном, у которого врачи обнаружили СПИД.

Старец перекрестил его указательным пальцем и сказал, что у него ничего нет.

Всю дорогу до Москвы женщина кляла старца за ложь. А по приезде в столицу все подтвердилось: врачи признали мальчика абсолютно здоровым. Или вот еще чудо. Накануне операции по удалению опухоли женщина приехала на могилку к батюшке. А наутро обнаружила, что опухоль сама собой рассосалась.

Многие врачи после таких случаев принимали крещение и сами приезжали к старцу, - говорит Григорий.

Когда отец Ипполит перед смертью находился в коме, к нему приезжала реанимационная бригада из Москвы. На глазах у врачей икона «Спаса Нерукотворного», висевшая в изголовье старца, начала кровоточить. После этого чуда доктора привозили сюда своих близких родственников помолиться на могиле батюшки.

Умер же он от обширного инсульта. Очень тяжелыми физически для батюшки были отчитки*. Сотни страждущих устраивали в церкви жуткую давку. Отец Ипполит читал над ними молитвы. И в этот момент, как рассказывают, начинало твориться что-то невообразимое. Женщины кричали мужскими голосами и наоборот, у кого-то начинал ходить ходуном живот, кто-то надрывался по-поросячьи. После таких субботних молебнов батюшка не поднимался несколько дней, на теле у него появлялись язвы, которые, правда, быстро заживали.

Он поднял из руин Рыльскую обитель. С благословения архимандрита Ипполита вблизи монастыря открыты три целебных источника: Божией Матери, Николая Чудотворца и Преподобного Иоанна Рыльского. Отец Ипполит принимал у себя всех: преступников, наркоманов, пьяниц, бомжей.

Однажды к нему приехала моя знакомая Алла из Владикавказа , - рассказывает Григорий. - Она уже много лет принимала наркотики. Старец поговорил с ней, утешил и попросил, чтобы в следующий раз она привезла с собой подругу, у которой были такие же проблемы. Девушки приехали, старец предсказал им их будущее. Аллу благословил на брак, сказал, что у нее будет большая квартира в Санкт-Петербурге , что она поступит в мединститут. А сына Аллы попросил наречь Николаем в честь святого угодника. Так все и случилось. Про наркотики молодые женщины уже не вспоминали.

Инок Григорий по просьбе батюшки читал письма, которые к нему приходили. Многим отец Ипполит помогал справляться с болезнями на расстоянии. Если это был телефонный звонок, то батюшка, часто не дослушав собеседника, сам рассказывал ему о его проблемах и тут же их каким-нибудь чудом решал.

Вообще же батюшка был немногословен, не любил, когда его как монаха хвалили. Когда его хоронили, монастырь засиял. На небе, несмотря на то, что была зима, появилась радуга. Сияние появилось и слева от места упокоения. А дубовый крест на могиле несколько раз благоухал и мироточил. Люди собирали миро в пузырьки...

* Особые молебны о недужных. Молитвы для них написаны великими христианскими святыми - Иоанном Златоустом и Василием Великим.

«Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного». (Мф. 5, 14-16)

Справка Седмицы.Ru:

Схиархимандрит Ипполит (в миру – Сергей Иванович Халин) родился 27 апреля 1928 г. в благочестивой крестьянской семье Иоанна и Евдокии Халиных в селе Субботино Солнцевского района Курской области. После окончания школы-семилетки трудился рабочим по ремонту шоссейных дорог. В 1948 г. был призван в ряды Советской Армии.

В 1957 году поступил послушником в Глинскую пустынь, затем переехал в Псково-Печерскую обитель, где в 1959 г. от архиепископа Псковского Иоанна получил благословение его на постриг в мантию с именем Ипполит. Вскоре монах Ипполит стал иеродиаконом, а 14 июня 1960 г. был рукоположен в сан иеромонаха. Духовными наставниками отца Ипполита были знаменитые глинские старцы. После разгона Глинской пустыни в годы хрущевской «оттепели» отец Ипполит стал келейником иеросхимонаха Михаила, последнего валаамского старца.

По благословению Святейшего Патриарха Алексия I в 1966 г. отец Ипполит был направлен для несения постоянного иноческого послушания на Святую гору Афон, в Русский Свято-Пантелеимонов монастырь, где провел восемнадцать лет, подвизаясь в келье прп. Силуана Афонского. По-видимому, на Афоне отец Ипполит принял схиму.

В 1983 г., возвратившись с Афона на Родину, отец Ипполит продолжал нести послушание в Псково-Печерском монастыре. В 1986 г. архимандрит Ипполит по благословению архиепископа Курского и Белгородского Ювеналия был принят в клир Курской епархии. Отец Ипполит был настоятелем многих храмов Курской епархии, поднимал их из руин. В 1991 г. он был назначен настоятелем только что возвращенного Русской Православной Церкви Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря. Архимандрит Ипполит принял управление обителью, находившейся в полуразрушенном состоянии. Ее храмы были поруганы и разорены в годы гонений на веру. Под руководством отца Ипполита обитель стала быстро возрождаться. За 11 лет своего служения в Никольском монастыре отец Ипполит сумел сплотить вокруг себя многочисленную братию, проделал большую работу по восстановлению обители.

О батюшке настоятеле Николо-Рыльского монастыря отце Ипполите, я хочу написать уже очень давно. Не потому, что мне очень хочется заявить о себе миру, нет, если честно гордиться мне особенно не чем, а потому что мне, такому грешному человеку, была явлена Божья милость, соприкоснуться с настоящим светильником русского монашества.

Батюшка светил всем, его любовь и сострадание распространялась на всех людей его окружающих, к нему ехали со всех концов России, и монастырь потихоньку превращался в настоящую лечебницу для глубоко несчастных людей, страдающих духовными и физическими болезнями.

Здесь можно было встретить и бывших уголовников и проституток и колдунов, одержимых беснованием и глубоко верующих людей. Любовь Христова, сияющая в батюшкином сердце, как нельзя лучше отразили слова Евангелия:

«Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мк. 2,17)

Многие не понимали атюшку и даже осуждали, мол, устроил он из монастыря вертеп, монахов смущает. Да, жизнь в монастыре была действительно полна соблазнов. Трудники, мужчины и женщины, совместная трапеза, послушания, все это порой приводило к печальным последствиям, но, редкие эти случаи, встряхивали монастырь лучше землетрясения. Люди, поначалу приехавшие в монастырь, не совсем понимали куда попали и продолжали вести жизнь, как в миру, но потом постепенно, благодаря батюшкиному руководству и молитвам, вставали на истинный путь. Ведь именно в монастыре происходило с ними настоящее превращение, приходило покаяние и осознание своей греховности.

Так было и со мной. До того как я попала к батюшке, вела я жизнь далеко не христианскую, меня бросало из стороны в сторону, ходила в компании, где мы под бренчание гитары, выпивали и курили, встречалась с молодыми людьми. Увлекалась оккультной литературой, увлечение которой постепенно привели к всякого рода фобиям и неврозам. Я гадала на картах, раскладывала руны, из любопытства ходила во всевозможные секты и общалась с экстрасенсами. Казалось, что могло изменить мой привычный образ жизни? Но, чудо произошло, потому что я искала Бога. Моя душа, где-то в глубине своей христианка, а крещена я была в два года, постоянно внушала мне, что я живу неправильно, меня мучила совесть, часто я рыдала и оплакивала свое поведения, но еще не знала, что есть такое таинство, как исповедь. И что только оно, может успокоить мечущуюся душу.

К тому же, со мной стали происходить страшные вещи, по ночам мне снились бесы и я, чтобы проснуться и избавиться от наваждения, читала во сне «Отче Наш» – это была единственная молитва, которую я знала на тот момент. Многое пришлось мне пережить за мое увлечение оккультизмом, но по воле Божей я покаялась и избавилась, от этого страшного греха. Долгое время я потом читала молитвы св. Киприану и св. Устинье, избавляющие от чародейства и злых духов.

И вот, однажды, мы с сестрой поехали к блаженной старице Матронушке. Я и сейчас уверена, что попали мы к батюшке по ее молитвам, и в первую очередь, конечно, по молитвам Божьей Матери. Это была наша первая к ней поездка. Теперь в Женском Покровском монастыре, я бываю регулярно. Помню была очень большая очередь, сначала мы встали к иконе, а потом приложились к мощам. На все это у нас ушло три часа, а до этого в метро моя сестра подала одному послушнику, собирающему на монастырь. «Спасибо, сестра» – поблагодарил он и рассказал нам, что в этот день привезли на Афонское подворье икону Божьей матери «Феодоровская». После Матронушки мы решили пойти приложиться к иконе Богородицы. Шли с мыслью, что если там очень большая очередь, то стоять не будем. Очередь была огромная, но мы, по промыслу Божьему встали в нее и простояли четыре часа. Там мы познакомились с инокиней Алексией, окормлявшейся в тот момент у батюшки Ипполита. Она дала нам адрес Николо-Рыльского монастыря и рассказала о батюшке, что он старец и к тому же прозорливый и что к нему едут люди со всех концов России, чтобы получить наставление и попросить о молитвах.

Я и сейчас помню, как с фотографии на меня посмотрело доброе батюшкино лицо, и внутренний голос сказал мне: «Ты поедешь туда!»

Поехали мы туда не сразу, во-первых, начались разу искушения, а во-вторых, я готовилась к сдаче диплома и все дни напролет проводила в библиотеках, но как только работа была завершена, мы с сестрой сели в поезд и поехали навстречу новой жизни.

В монастыре я никогда не была, в храм ходила редко, к неудобствам монастырской жизни, я избалованная, была не готова. Поэтому первые дни в монастыре, были для меня настоящим испытанием. Приехав в монастырь, мы не знали, куда нам идти, к кому обращаться, это с годами, когда я начала много паломничать, я узнала, что обращаться за помощью о расселении надо к благочинному монастыря. После некоторых мытарств, мы нашли трапезную, и там, бросив свои пожитки, тут же приступили к первому послушанию.

В монастыре не любят лентяев и дармоедов, все нужно заслужить: и еду и ночлег, для этого же надо поработать. Нас определили мыть посуду. На следующий день я мыла второй этаж храма холодной водой из колонки. Украдкой я плакала и уговаривала сестру поехать домой, эти минутные слабости потом проходили, так как мы обе понимали, что еще не выполнили самого главного, ради чего, собственно, и была эта поездка – мы не попали к батюшке. Две недели мы прожили в монастыре, перед тем, как состоялась наша первая встреча. За это время нас определили на новое послушание – работу на лужке, там мы осушали болото. В длинных мокрых юбках, в резиновых сапогах, с пилами в руках, стояли мы две маменькины дочки в воде и спиливали ветки, а потом таскали их и складывали в одну большую кучу. Сейчас я вспоминаю эти времена с благодарностью и радостью, а тогда это было настоящее испытание. Вставали мы рано, потом шли на литургию, после трапезная, а потом поход на лужок. Идти туда надо было два километра, для московских изнеженных ножек настоящий подвиг. Потом мы возвращались в монастырь, трапезничали и опять на лужок. Вечером, еду нам приносили из монастыря, мы ужинали и отправлялись на вечернюю службу. Спали мы с сестрой в монастырском домике, за пределами монастыря, на узкой односпальной кроватке. Потом мне досталась кровать, и это было настоящее счастье, которое, здесь, в Москве, нами бы абсолютно не ценилось.

И вот, в один прекрасный день нам сказали, что батюшка принимает. Я ужасно боялась этой встречи, думала, что старец отругает меня, и выгонит вон. Ничего такого не произошло, наоборот батюшка принял меня ласково, спросил: откуда я, чем занимаюсь, и благословил остаться пожить. Говорил он всегда очень мягким, тихим голосом, с особой интонацией, которая до сих пор звучит в моем сердце, когда я вспоминаю наши встречи. Так я осталась, жила в монастыре все лето, а потом при каждом удобном случае приезжала к батюшке, вплоть до его смерти.

Мне до сих пор бесконечно стыдно вспоминать свое поведение в монастыре, ведь там мои грехи во всей своей неприглядности вырвались наружу, но батюшка все прощал, все оправдывал и все покрывал своей любовью, потому что он понимал, что скверна душевная не лечится за один день. И что за душу человеческую идет страшная война, не на жизнь, а на смерть.

Помню, однажды, я особенно огорчила его: без покаяния, в смятении душевном хотела я подойти к нему, а он отвернулся и пошел прочь от меня, как будто не заметил. Вот тогда я плакала горько, стало страшно мне и стыдно. Конечно, батюшка простил меня и принимал потом с еще большей любовью, но «гвозди», которые я вбивала ему в руки, не забуду никогда. Ведь батюшка очень часто брал наши грехи на себя и болел после этого неделями, не выходя из своей кельи. В такие дни монастырь затихал, все каялись, начинали лучше работать, ведь все знали, что в батюшкиной болезни повинен каждый не меньше другого.

Старец никогда не говорил каких-то особенно заумных фраз, говорил просто и кротко. Всегда наставлял читать Псалтырь, а при нападениях бесовских «Отче наш». Советовал читать Акафист Николаю Чудотворцу и поменьше заумных духовных книг. Однажды я принесла ему книжку, речь там шла о неврозах: «Батюшка, благослови!». Отец Ипполит посмотрел на книгу, и читать мне ее не разрешил, сказал строго: «Читать будете в Москве, а здесь молиться надо». А потом, через несколько дней, вручил мне книжечку о воспитании детей. Я тогда подумала, что батюшка мне намекает на деторождение, но книгу прочитала на одном дыхании и в ней нашла все ответы.

Вспоминается такой случай. Я собиралась в монастырь, в тот момент я уже вернулась в Москву и работала. Планируя отправиться в Рыльск, я написала для батюшки стихотворение, с намерением подарить ему что-нибудь особенное. В свое время я попросила его благословить меня писать стихи, писала я их с 12 лет, но получались они у меня какими-то мрачными. Писала я о смерти, одиночестве, тоске. И батюшка Ипполит спросил меня: «Духовные?». Я кивнула, и он благословил. Долго потом не писала я стихов, потому как жизнь моя протекала в борьбе и не могла я написать ничего хорошего.

Так вот, везла я стихи батюшке и конфеты, не очень-то надеясь, что он их примет. Он все раздавал, что ему привозили, а сам ходил в старом подряснике. Однажды, Наташа Багаева, теперь игуменья Нона Аланского женского монастыря, открывшегося по благословению и молитвам батюшки, пришла навестить его в больницу. И то, что она увидела, тронуло ее до слез. Старец, прошедший Святой Афон, сидел на больничной койке кротко и смиренно, а на ногах у него были вязанные кем-то носочки, из которых торчали не убранные при вязке ниточки.

Так вот, везла я стихотворение, посвященное Николо-Рыльскому монастырю, прижимая как самое дорогое к сердцу. А в Рыльске, остановившись у одной матушки, оно куда-то пропало. Перевернула я всю комнату, смотрела везде, но ни где не нашла.

Прихожу к батюшке и в слезы. А он меня утешает улыбаясь: «Ничего, найдется».

На следующий день, после ночи, какой-то внутренний голос заставил меня поднять подушку, на которой я спала. Там я нашла стихотворение.

«Батюшка! Я нашла его!» – обрадовано сказала я, наконец-то, дождавшись своей очереди. Батюшка улыбнулся и пошутил: «Не зря же говорят, что я прозорливый»…

Хочется сказать, что батюшка очень не любил, когда его обожествляли, когда он видел, что человек начинает видеть в нем кумира, он тут же одергивал его и приводил в чувство. Часто к старцу шли с пустыми вопросами: «Батюшка, приснился сон, что он значит?» Батюшка тогда хмурился и говорил: «А ты пойди и обратись к какому-нибудь прозорливому старцу он тебе расскажет». Человеку становилось совестно, и он вразумлялся. Ведь многие люди ехали к нему с настоящими проблемами, и он, старенький, принимал их весь день, изредка делая перерывы. Отца Ипполита мучил кашель, он часто болел пневмонией, которую заработал, живя на Афоне. Сидел он сгорбленный, больной, на табуреточке и каждого утешал, вразумлял, каждому дарил иконку. Часто возьмешь иконку от него со святым, которого не знаешь, а потом или в монастырь поедешь в честь этого святого возведенный или прочитаешь что-то о нем.

Много чудес происходило по батюшкиным молитвам к Господу. Мои родители повенчались по батюшкиному благословению, когда приехали навестить нас с сестрой в монастырь. Если бы я чаще прислушивалась к батюшкиным советам, и моя жизнь сложилась по иному, я не совершила бы столько ошибок, за которые мне теперь так стыдно и больно.

По молитвам отца Ипполита постепенно стали во мне происходить изменения: отошли от меня люди, которые способствовали разрастанию моих грехов, стала неинтересна та жизнь, которую я вела до нашей с ним встречи, я стала ходить в храм, постаралась окружить себя православными друзьями. Конечно, та жизнь, что была еще до поездки в Николо-Рыльский монастырь и сейчас долетает до меня греховными отголосками, но падений стало меньше, а желание исправить свою жизнь крепнет с каждым днем.

Я еще совершаю ошибки, я еще грешу и спотыкаюсь, но рядом незримо кто-то протягивает мне руку и заставляет вставать и идти дальше, несмотря ни на что. Это батюшкина рука. Та самая, которая благословляла меня, утешала и указывала верную дорогу.

Когда архимандрит Ипполит умер, а это было на вмч. Варвару, со всех концов России потянулись люди, те, которым батюшка подарил новую жизнь. Среди этих людей была и я. Был день Николая Чудотворца, покровителя монастыря, в котором людей было так много, что со спальными местами возникли проблемы – многие спали в автобусах, в которых приехали.

Усопший батюшка лежал в нижнем храме. К нему вереницей подходили люди, прощались. Когда я подошла к гробу, поцеловав руку старца, я почувствовала теплоту, она была как живая. Это было большим потрясением для меня, я никак не могла смириться с тем, что батюшка умер. Нет, он не умер, а преставился, т.е. переставился из одного места в другое, то самое место где, живет та Любовь, которая вдохновляла отца Ипполита на такой жертвенный и благородный подвиг.

Отдать всего себя людям, принести себя в жертву.

А мне хочется сказать: «Прости меня, батюшка, за то, что не оправдываю твоей светлой любви, пусть эти строки, то малое, что я могу сделать, принесут кому-нибудь утешение».

В 1990-е годы в Рыльский Свято-Николаевский монастырь в Курской области нескончаемым потоком потянулись люди со всех уголков России - ехали за разрешением самых важных вопросов, за помощью и утешением. Настоятелем обители был тогда архимандрит Ипполит (Халин; † 2002) - необычайно добрый русский старец, прошедший духовную школу Афона. Как-то схиархимандрит Макарий (Болотов) сказал о нем: «Если бы в России было сто таких монахов, Россия с корнями поднялась бы на Небо».

Русский афонский старец

В середине ХХ века существование русского монашества на Афоне находилось под большим вопросом. Насельников нашего Свято-Пантелеимонова монастыря тогда было меньше десятка. Духовная жизнь здесь медленно, но очевидно угасала. Обитель уже даже могла отойти к грекам… Но в 1966 году произошло то, что в буквальном смысле спасло русский монастырь и позволило ему возродиться. Впервые из Советского Союза сюда разрешили делегировать несколько монахов. В их числе оказался и архимандрит Ипполит (Халин). Прибывший сюда спустя несколько лет схиархимандрит Илий (Ноздрин) говорил, что только благодаря этим монахам обитель на Святой Горе удалось тогда сохранить.

Сергей Халин, как звали будущего архимандрита Ипполита в миру, был восьмым ребенком в крестьянской семье Ивана и Евдокии Халиных. Он родился в Курской области в селе Субботино. День его рождения - 18 апреля 1928 года - пришелся на среду Светлой седмицы. Мальчик был самым младшим ребенком в семье. Все три его родные брата погибли на фронте, поэтому Сергею еще в детстве пришлось тяжело трудиться, помогая родителям. Однако это не помешало ему закончить среднюю школу, затем выучиться на литейщика, а спустя некоторое время получить образование еще и в педучилище.

После недолгой работы ремонтником шоссейных дорог Сергей в 1948 году был призван на военную службу. Как он сам вспоминал, в армии он часто читал по ночам под одеялом «Отче наш». Известно, что еще с детства Сергей имел глубокую веру в Бога. Этому он во многом был обязан своему дяде Михаилу, служившему священником. Кроме него в роду Халиных до этого уже были не только священники, но и монахи. Сохранились воспоминания, что у Сергея в юности под кроватью стоял чемодан с духовной литературой, которую он часто читал. Еще он очень любил петь и знал наизусть много стихотворений русских поэтов, которые помнил даже до старости.

Когда в 29 лет Сергей оказался у ворот Глинской пустыни , а затем решил принять монашество, родители против этого не стали возражать. Сам же он уже спустя много лет шутил про себя: «Никто не захотел за меня замуж, пришлось идти в монастырь».

Послушник спросил своего наставника, кто станет старцем после него, и услышал: «Да ты им и будешь»

В пустынь Сергей пришел, желая получить благословение на дальнейшее обучение в семинарии, однако остался здесь послушником. Отцы сказали, что в монастыре ему будет и семинария, и академия. Духовным отцом молодого послушника стал известный старец схиархимандрит Андроник (Лукаш). Многие отмечали, что они были удивительно похожи даже нравом, манерой поведения. Известно, что в это время старец исцелил послушника Сергея Халина от сильного воспаления легких, которое могло привести и к смертельному исходу. Это еще больше их сблизило. Как-то в своей простоте Сергей спросил духовного отца, кто станет старцем после него. «Да ты им и будешь», - ответил прозорливый наставник.

Из Глинской пустыни, в которой он провел всего один год, Сергея направили в Псково-Печерский монастырь. Здесь он познакомился с такими духоносными старцами, как иеросхимонах Симеон (Желнин) и схимонах Николай (Монахов). Однако наиболее духовно близок ему оказался иеросхимонах Михаил (Питкевич), прибывший сюда с Валаама в 1957 году. Сергей стал его келейником. Очень скоро он принимает постриг, затем - рукоположение в иеродиаконы и (в 1960 году) в иеромонахи. Монашеское имя Сергей получил в честь священномученика Ипполита Римского. Всего в Печорах он провел шесть лет, до того самого 1966 года, когда был отправлен на Афон.

О жизни отца Ипполита на Святой Горе сохранилось мало сведений. Известно, что здесь он пел на клиросе, много трудился на земле, и сегодня на Афоне растут посаженные старцем ливанские кедры. Еще батюшка пытался разводить здесь кур, которые очень его любили и ходили за ним следом. Некоторые греки в шутку называли отца Ипполита «босоногим» («ксиполитос») по созвучию этого греческого слова с его именем.

Жил отец Ипполит в той же келье, где ранее подвизался и молился старец Силуан Афонский

Мы знаем, что еще до канонизации Силуана Афонского батюшке удалось сохранить мощи подвижника, которые монахи, сомневаясь в святости преподобного, хотели спрятать в недоступном месте. Примечательно, что жил отец Ипполит в той же келье, где ранее жил и молился святой. Еще, как и Силуан Афонский, он долгое время нес послушание эконома.

В течение четырех лет отец Ипполит представлял свой монастырь в Священном Киноте, что свидетельствует о его высоком авторитете среди братии. Следует отметить, что батюшка прекрасно знал греческий язык, свободно на нем общался.

Отец Ипполит сильно тосковал по Родине. Часто в письмах он писал знакомым: «Дорожи тем, что ты живешь в России. Целуй свою землю». На Святой Горе он провел 18 лет.

В 1984 году старец тяжело заболел и не мог больше оставаться на Афоне, так как здешний климат не благоприятствовал его выздоровлению. Так иеромонах Ипполит вновь оказался дома, в России.

«Сорок лет я низко кланялся каждому человеку»

С Афона батюшка вернулся сначала в Печоры. Он был возведен в сан архимандрита, а немного позже и игумена. В 1986 году он получил направление в родную Курскую епархию, где в должности настоятеля ему пришлось восстанавливать из руин несколько сельских храмов. В Николаевский Рыльский монастырь отец Ипполит был направлен в 1991 году - настоятелем. В этой обители он провел последние годы - 11 лет. Восстанавливать монастырь и возрождать в нем монашескую жизнь батюшке пришлось практически с нуля. Один из самых старинных храмов в России находился тогда в полуразрушенном состоянии.

Не сразу отцу настоятелю удалось привести монастырь в порядок. Поначалу, особенно в первый год настоятельства, архимандриту Ипполиту приходилось даже слышать слова недовольства от священноначалия за то, что восстановительные работы продвигаются очень медленно. Однако вскоре к старцу начали съезжаться в огромном количестве люди. Обитель удалось привести в ухоженный вид, хозяйство значительно увеличить. Интересно, что при этом батюшка сам никогда не участвовал ни в каких строительных вопросах. Единственным его деланием была молитва. Каждый день отец Ипполит в одиночку совершал крестный ход вокруг храма. И находились люди, средства, материалы, необходимые для строительства.

Каждый день отец Ипполит в одиночку совершал крестный ход вокруг храма. И находились люди, средства, материалы

Впрочем, старец не стремился к слишком дорогому наружному украшению, его больше интересовало то, что внутри. Он принадлежал к числу тех священников, которые не столько заботятся о благоустройстве храмов, сколько о благоустроении человеческих душ. Возможно, именно поэтому так много людей стремилось попасть к старцу. А он имел такую любовь и сострадание, что мог вместить в свое сердце каждого - от бизнесмена до бомжа-алкоголика. Монастырь при отце Ипполите был открыт днем и ночью для всех нуждающихся. Иногда настоятелю даже приходилось слышать упреки, что из святого места он якобы сделал «притон». Были здесь и ранее судимые, и наркоманы, все отверженные обществом люди. И многие из них оставляли прежнюю жизнь, исцелялись, получали огромную духовную помощь.

Старец обладал удивительным даром любви и утешения. Еще его отличала необычайная кротость и простота. Православный бард Евгений Фокин вспоминал о батюшке: «Его простота была такая, что другим он быть и не мог». Но все свои духовные дарования старец усердно скрывал. Многие даже недоумевали, почему к отцу Ипполиту едут нескончаемым потоком люди. Внешне он не производил какого-то особо яркого впечатления, распознать духоносного старца в нем было практически невозможно. Поэтому те, кто ехал в монастырь в ожидании каких-то чудес или пророчеств, были разочарованы.

Проповеди батюшка никогда не произносил, красноречием не отличался. Вообще он говорил очень мало и тихо, часто неразборчиво, так что не всегда можно было сразу расслышать, что он говорит, - приходилось переспрашивать. Ко всем мужчинам он обращался «отец». «Ну как, спасаешься, отец?» - обычно спрашивал в начале разговора старец. В конце говорил: «Помолимся» - или советовал читать акафист Николаю Чудотворцу, которого особенно чтил.

Как-то женщина, у сына которой был СПИД, по совету знакомых, хватаясь за последнюю соломинку, решила обратиться за помощью к отцу Ипполиту. Ехали они издалека. Старец перекрестил сына этой женщины и сказал: «СПИДа у тебя нет». Всю дорогу назад женщина причитала и возмущалась: тоже, мол, святого нашли, а он ничего даже не знает, только зря так далеко ехали. Вернувшись домой, сын вновь прошел обследование, и… никакой болезни у него не нашли.

Но обычно архимандрит Ипполит помогал иначе. Он благословлял приехавших за помощью людей пожить немного в обители, потрудиться на послушании, помолиться. И люди оставались: кто на неделю, кто на несколько месяцев, кто на всю жизнь. Они спасались через молитву и послушание. Практически каждый день в обители совершались молебны о недужных («вычиты», как их называл батюшка), на которых исцелялись даже бесноватые, а также алкоголики, наркоманы и другие. Однако присутствовать на них старец благословлял всех, так как считал, что «сегодня все духовно больны». За эти «вычиты» враг рода человеческого сильно мстил старцу: его лицо покрывалось огромными волдырями, избавиться от которых помогала только продолжительная ночная молитва.

На вопрос, как нужно молиться, старец отвечал: «С нежностью»

Внутренний подвиг отца Ипполита от нас скрыт, но плоды его были очевидны всем. Батюшка часто любил повторять евангельские слова: «Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е» (Мф. 11: 12). Точно так, говорил он, нужно себя вначале понуждать и на молитву, а потом человек уже сам не сможет без нее жить, будет спешить на правило, «как на свидание». На вопрос, как нужно молиться, старец отвечал: «С нежностью».

Самым главным качеством батюшки было глубокое, неподдельное смирение. Как-то незадолго до смерти он обмолвился одному из паломников: «Сорок лет я низко кланялся каждому человеку». Он никогда строго не обличал никого из приходящих, мог это сделать только мягко, иносказательно, например через какую-нибудь песню или стих. Батюшке несвойственно было заставлять кого-либо или настаивать; наоборот, он всегда как будто уговаривал человека, даже если точно знал, как тому лучше будет поступить. Возможно, поэтому архимандрит Кирилл (Павлов) однажды заочно назвал отца Ипполита «самым добрым батюшкой на земле».

Случалось, что приезжали к старцу даже люди неверующие - просто из любопытства. Иеродиакон Свято-Успенского монастыря в Алании Сергий (Чехов) рассказывал, что впервые он посетил Рыльский монастырь, будучи атеистом, отца Ипполита считал каким-нибудь экстрасенсом. Батюшка обратил на него внимание и спросил, хочет ли тот стать монахом. В планы молодого человека это, конечно же, не входило - в будущем он собирался жениться. Батюшка не настаивал. Но спустя два года молодой человек вновь оказался в монастыре и остался здесь послушником. Сам он был поражен прозорливостью и другими духовными дарами отца Ипполита. «Я приехал туда атеистом, но старец взял меня за руку - и мир перевернулся!» - говорит он.

За довольно короткий срок настоятелю удалось не только восстановить из руин Николаевский храм, но и значительно расширить хозяйство монастыря. Работы хватало всем: было здесь много земли, которую требовалось возделывать, были и животные. Особенно батюшка почему-то любил коров, сам их доил. Они его тоже очень любили и слушались. К кончине отца Ипполита в монастырском стаде было около 150 буренок.

Помимо возрождения духовной и хозяйственной жизни в Рыльском монастыре старец основал еще пять скитов в ближайших селениях. Особенно ему полюбился Казанский скит в Большегнеушево, который сегодня уже является женским монастырем. В нем батюшка проводил много времени в последние месяцы своей жизни. Но и этим духовническая деятельность архимандрита Ипполита не ограничилась: им были основаны два монастыря в Осетии - мужской в Беслане и женский в Алагире.

«Апостол Алании и Северного Кавказа»

«Кавказ спасется монастырями», - говорил отец Ипполит

Неизвестно, с чем было связано особое попечение батюшки о жителях Осетии. Сами они даже называли его «апостолом Алании и Северного Кавказа». Кто-то утверждал, что Сама Богородица велела ему молиться за эту землю. Очевидно, что батюшка, наделенный даром прозорливости, предвидел и те трагические события, которые произойдут на Северном Кавказе после его смерти. Он считал, что «Кавказ спасется только монастырями». Вряд ли является совпадением, что основанная старцем в Беслане Успенская мужская обитель находится всего в 200 метрах от той школы, где в 2004 году произошел известный теракт. А в Аланской женской обители позже был создан реабилитационный центр для детей, пострадавших в результате этой трагедии. Батюшка сам указывал места для создания монастырей в Осетии.

Интересна история знакомства будущей игумении монастыря в Алагире матушки Нонны (Багаевой) с отцом Ипполитом. Наташа (так ее звали в миру) приехала к старцу по работе. Тогда она еще была режиссером на телевидении Осетии, ей нужно было снять передачу о какой-нибудь интересной и известной личности. Поскольку к старцу приезжало много осетин, Наташа решила взять у него интервью, но интервью настоятель Рыльской обители давать, конечно же, не умел. Зато в разговоре он спросил молодую девушку: «А вы знаете, что вы монахиня?» Наталью это тогда сильно рассердило, и она поинтересовалась, откуда это вообще может быть известно. «У монахов крестик светится на лбу», - ответил батюшка. Такого «откровения» о себе девушка совершенно не ожидала услышать. Но потом она была удивлена еще больше. В ее келью прибежала женщина, разыскивая «Наташу-режиссера». И старец сказал ей, что к ним в обитель пожаловала сама Аланская игумения, и указал на «Наташу-режиссера». А сама девушка тогда даже и не знала, кто такая «игумения». Но уже спустя год она приняла постриг в Свято-Николаевском монастыре и сегодня возглавляет Богоявленскую обитель в Алании.

Блаженная кончина

Когда в конце 2002 года у батюшки случился инсульт, для всех это было неожиданностью, но никто не думал, что он умрет. Несколько недель отец Ипполит находился в бессознательном состоянии. Причем удивительно, что в момент его причащения на какое-то время у батюшки появлялся глотательный рефлекс, а потом вновь исчезал. Ко Господу старец отошел 17 декабря, а отпевали его 19-го - в день памяти столь любимого им святого Николая Чудотворца. Похоронили духовника обители у алтаря отстроенного им Николаевского храма. После кончины батюшки было зафиксировано чудо: крест на его могиле стал мироточить. Это случилось на девятый день. Многие утверждали, что накануне и в сам день смерти они видели необычные природные явления. Однако и без этого для всех было очевидно, что Русская земля обрела в лице архимандрита Ипполита (Халина) еще одного своего молитвенника на Небе.